«В начале было Слово».
И было оно в форме Мечты.
Мечта была в Человеке.
И Мечта была – Человек.

Воплощая Мечту, мы заявляем о своем существовании.
Мы, люди, все мечтатели. Мечта одних нацелена в завтра,
других - на годы вперед. И здесь, как везде, разделение обязанностей,
общественная мануфактуризация труда. К тому же все мы – в чем-то
обязательно непревзойдённые профессионалы. А в сравнении с идеальным
мастерством – математическим пределом стремлений – все одинаково неумелы.
И каждый сам выбирает, что лучше: быть дилетантом в дюжине областей
либо только в одной?..

О великий мечтатель с дипломом Дилетанта!
Это огонь твоей фантазии оплавляет стыки эпох, точно бетон космодромов...

Всему новому, - Старт! – даёшь ты.

Не то каравелла Колумба, не то космический парусник,
трепеща под напором фотонного ветра, готов сорваться к орбите Луны...

СТАРТ! – говоришь, продолжая мечтать,
и верстаешь Летопись, ты, великий мечтатель, диплом Дилетанта в руках...

Кто-то верно сказал, что настоящими Дилетантами не рождаются.
Ими становятся, обычно поступая для того на Журфак какого-нибудь
университета. Но, несмотря на все достоинства этой профессии,
я всё же не хотел бы стать журналистом, принадлежать к «посыльным людям».
Да и не смог бы: не умею быстро писать, набело с первого раза.
Хотя бы поэтому. Ничего не поделаешь – такова архитектоника мозга.
Я вообще не писатель. Я – читатель. Профессиональный читатель...
Не такой, что, сродни искусствоведу, обязательно собаку съел
на сопоставлении персонажей и образов, а такой профессиональный
мечтатель, посредством вживания так глубоко входящий в «кубатуру»
произведения, что назад ему уже нет пути, - только в объём новой книги...

- Жить в придуманном мире! – я слышу чью-то насмешку.

Это может показаться обидным, не так ли? Не совсем так.
Если дело только в названии, давайте наименуем тот мир сценическими
подмостками, питающими рост творческой силы. Или лабораторией для
проведения мысленных экспериментов, так популярных в науке, зажатой
тисками материальных ограничений...

- ...или маниловской голубой беседкой, - ехидно добавит кто-то.

А это уже по существу.
И я охотно соглашусь: да, там происходит моя подзарядка...

И такой профессиональный читатель неизбежно является и необычным
писателем. Он пишет не на бумаге; он мечтает не наружу; он не стремится
юридически оформить результаты своей работы в форме написанных книг.
Он просто умеет мечтать. Не может не мечтать. Свободно перемещаясь
в пространстве времени и множестве других пространств,
он творит миры, ни в чем не повторяя авторов тех книг,
в кубатуре которых живет.

Профессиональный мечтатель. Великий Мечтатель!

Это огонь твоей фантазии многообразием форм питает пожар в той топке,
где выплавляется материя Мира...

Быть может, и так.

Но вместе с тем мечта эта генетически рвётся в реальность.
Сквозь перемычку просачивается по капиллярам. Трепетной, живой капелькой
ртути переливается в новую пластичную форму. Но не полностью чаще всего.
И вырастает тем же городом или садом, где-то в душе оставив частицу себя –
непередаваемый перламутр своей неземной окалины.

Неспроста люди создали особый, идеальный мир Литературы,
матрешкой вложенный в наш физический. В него, как в зеркало
с непостоянной кривизной, мы смотрим в себя на фоне материи.
Ибо человек воистину призван Творить.
Не только головой, но и воплощать идеи свои.

И видимо наибольший простор для формообразования «зашит» в специфике
литературного жанра, не всегда заслуженно, как мне кажется, исключаемого
многими из числа «серьезных», - фантастического. К примеру, «Шинель»
известна, пожалуй, гораздо шире множества гоголевских рассказов,
принадлежащих к этому жанру. Однако маховик современной рационализации
мышления, точно смазки, требует дальнейшего развития вширь и вглубь
собственно Научной Фантастики...

...Не везде расставлены бакены характерных признаков вдоль границ её
лазурных владений. Оттого-то и спешат читатели причислить к ней новую
книгу лишь по внешнему виду береговой сюжетной линии. Давайте и мы
пройдем по самой кромке этих залитых солнцем лагун, чтобы, едва замочив
ноги, всё же ощутить отголосок далекого биения жизни в этом безбрежном
океане. Там редко бывает штиль; он не по нраву ФАНТАСТИКЕ...
ещё в детстве накатившей на меня могучей волною,
сквозь бурленье которой видны прекрасные звёзды,
и прекрасные люди,
и обетованные земли...
Закружившей, легко подмявшей детскую впечатлительность
и резвящимся дельфином вынесшей на вольный простор абсолютной свободы,
с пенной короной радости, в туче разноцветных брызг – рассыпанном бисере
самых разных, но одинаково возможных и реальных миров.

В этой гармонии – всё! И погоня за немыслимой красотой,
и неутолимая жажда открытий, дерзновенный поиск новых путей,
запредельное напряжение, слепящий зигзаг озаренья,
и твёрдый выбор вечных идеалов...

Непрерывный спектр! Я с трудом различаю отдельные линии...
Завораживающее грядущее Ефремова – вдох;
«Трудно быть Богом» – дыхание в спазме! – это Стругацкие;
«Спираль времени» – Мартынов: выдоха нет и не будет!!
И так по спирали... «Легенды о звёздных капитанах» – фамилия Альтов
звучит космическим органом!
Век, эпоха, само понятие времени стало условностью...

Так плеяда фантастов Шестидесятых ваяла целостную философию моего
детства. Щедрость неисчерпаемости мира, картины настоящего,
воспоминания прошлого и будущего сменялись,
как узоры калейдоскопа в рассказе Бредбери.

«Понедельник начинается в субботу».
И подзаголовок, снимающий парадоксальность:
«Сказка для младших научных сотрудников».

А в этом – главнейшая, воспитующая функция фантастической литературы!
Разве может что-либо воспитать нас лучше, чем это делает сказка?..

Конечно, законченным воспитание вообще никогда быть не может.
Но у меня, признаться, теперь месяцами стоят на очереди в основном
только чисто познавательные книги.
На художественные время жалко «тратить».
Я набираю фактографию...

Ведь и мечтатель-интроверт может взяться за перо...
Может, если не должен. Рано или поздно. Правда, к себе конкретно...
весьма вызывающим выглядит применение этого вывода.

И всё же кажется мне, что прямиком иду я к тому, чтобы писать, - так
кажется мне порой. И в такие весёлые минуты духовного подъёма
я безответственно готов декларировать, что, вопреки всем протестам
контуженного мозга, не желающего творить чужие жизни и ситуации,
покинув пробитое русло мемуарной стези.
Что я, дескать, таки научусь
формировать очень целостную философию детства у тех мальчиков и девочек,
что пришли сюда лишь на чуть позже меня... Но всё равно ведь
живущих в Грядущем, определяющем вектор моей направленности!


«Хочу быть настоящим...» Что ж, я понял тему буквально:
я действительно просто хочу быть настоящим.
Уточняю, если кому-то это необходимо: настоящим мечтателем
в стремлении к идеалу Высокого Дилетантизма.

__


Следующий текст
Возврат в оглавление 2-го тома